Юра Медведев строил бичёвок и заставлял их маршировать по горсаду.

Делалось так. Когда Медведеву выпадало патрулирование на Ленина, и он уставал от однообразия улицы – ходить туда-сюда – забредал в горсад.

Туалет там был старый кирпичный барак, длинноватый и тусклый, мёрзлый, крематориевого типа. Юра сразу заруливал в женский сортир: вряд ли приличные женщины в одиннадцать часов там писять будут. Приличные женщины вообще не ходили в тюменский горсад.

В половине кабинок, ближе к батарее, были настелены фанеры. На них спали бичёвки, приходившие сюда по ночам.

Юра строил их во дворе:

«Па-а-адъём! – кричал басом. – В две шеренги становись!»

После чего рассчитывал их громким голосом, и поворачивал направо. Юрин напарник, щегол, подсказывал им боевую песню. И учил петь.

«Ать-два!» – кричал Юра, и амазонки маршировали.

Юра следил, чтоб тянули носочки, чтоб никто не сачковал, чтоб в ногу.

На марш Юра выводил только летом – он не садист, – в июне, маршируй не хочу! Да и батальон снимают в двенадцать, а зимой в одиннадцать, – есть время на строевые занятия.

Сам Юра походил на человека из другого, дисциплинированного мира: в стальной форме, с серыми глазами, он смотрелся дакийским вождем, идущим штурмовать Рим. А бичёвки – его Валькириями. Фингалоглазые и лиловоносые они истово присягали новому боссу, и грезили должностями будущей империи.

Чтоб не мешала, Юра снимал рацию и отдавал напарнику, щеглу, та шипела у молодого на плече. Юре было не до связи, он хотел, чтоб по-уставному.

Бичёвки старались, женщины всегда чувствуют спрос. Молодой стоял сбоку, принимал парад, приложив руку к фуражке, – а Юра наблюдал как член Политбюро. Ему нравилось. Иногда, для вящего удовольствия, заставлял петь «Прощание славянки». Славянки прощались.

Юра поправлял фурагу: учись, салабон, как из женщин людей делать! Он из нефтяного города, там умеют баб ценить.

Дав два круга, Юра отпускал жриц помоек домой: «Отбой, разойдись!» – командовал, глядя на часы. Пора идти в Центральный райотдел, сдавать смену.

Отслужив воинский долг, дамы спокойно раскладывались по фанерам, кто-то занимал чужой номер, немножко дрались.

Едучи в ГАЗ-66, в батальон, Юра размышлял: «Что может быть лучше прогулки по свежему воздуху? А гражданские менты погрузили б автозак и – в приёмник. И пропали куропатки… а так на свободе».

Скоро дембель, и Юра думал – не забрать ли их с собой?

Запись от Дмитрия Хоботова.