В Алейск, в зону, где в третий или четвёртый раз сидел Фрол, приехала вокально-инструментальная группа. Скрипач, две девочки с сольфеджио, пианист и ещё какая-то хренотень, из филармонии.

Первым, на разогреве, выпустили скрипача. Манерный мальчик, вихляя вышел к залу, и гнусаво промямлил:

– Что вам исполнить, товарищи?

Зона угрюмо молчала.

– Что исполнить, – пискляво повторил скрипач, и, оглянувшись, тряхнул кудрями.

Какой-то хмырь, в четвёртом ряду, рецидив, поглаживая кошку, хрипло брякнул:

– Ты лучше жопу покажи!

Здесь как прорвало; весь зал заскандировал:

– Жопу покажи, жо-опу покажи!

Кричали древние уголовники, молодые криминалы, кричал давний сиделец Вася с хлеборезки и художник-каторжанин Серёга. Слаженно, словно по команде, требовали экспонирования задницы.

Замполит соскочил с бокового кресла, пытаясь утихомирить гвалт:

– Прекратите… – замахал он. – Все в ШИЗО пойдёте!

Мальчик-скрипач потеребил бабочку, убежал за кулисы, – говорят, надолго заикой остался.

Но зал глухо и слаженно резонировал:

– Жо-о-опу покажи, жо-о-пу покажи! – так великое искусство столкнулось с реальными потребностями.

Запись от Дмитрия Хоботова.