Маленькая Галя ехала в трамвае, во Владивостоке, трамвай шёл к бухте Золотой Рог, а может, дальше. И вот, заглядевшись в окно, Галя услышала голос бабушки, рядом:

– Милая, это у тебя что?

Галя поджала шаль, на руке:

– Бородавка.

– Хочешь, уберу?

Галя промолчала. Говорить с незнакомой бабушкой, да ещё о лечении, как-то не пристало. И потом, время было послевоенное, пронизанное мистикой, и суеверный страх заставлял опасаться старух, вот так, заговаривающих. Впрочем, он и сейчас есть.

Тем не менее, бабушка продолжила:

– Придёшь домой, возьми тесёмку, вот эту, бахрому, отрежь, – бабка подняла Галину шаль, – и обвяжи узелком. Бородавку.

– От шали отрезать? – Галя подняла на неё глаза. Бабушка вроде неплохая.

– От шали. От этой шали отрежь. Пойди в туалет, обвяжи узелком, и – как какать сядешь, – скажи: «Сгний, бородавка, как говно, сгний!» – а потом брось в дырку. И она от тебя отпадёт. Давай, милая.

Бабка встала, засеменила к выходу, спустилась на остановку.

Галя ехала, и через пять минут забыла.

Потом, придя домой, вспомнила. Так и сделала: взяла ножницы, пошла в туалет, отрезала тесьму, обвязала бородавочку, и, присев над отверстием, сказала то, что рекомендовала бабушка. И, стянув узелок с руки, бросила в дыру. А сверху покакала, как и по заговору.

– Через несколько дней смотрю: бородавки нет! – рассказывает Галя. – Я удивилась. И все удивились.

*         *         *

На Севере, где я жил, ночью, в соседнюю дверь, в три или четыре часа ночи долбились: «Трофи-имы-ыыч! Трофи-имыч!»

«Что за идиотизм, – думаю, хотя не спал по ночам. – Почему стабильно сосед этого Трофимыча возвращается за полночь? Или он самогоном по ночам торгует, что такие поздние визитёры?»

Однако, хлопала дверь, и скрипели тормоза уазика. Они характерные. Часто, после стука, машина уезжала.

Вскоре поймал того мужика. Познакомились. Оказывается, Трофимыч, хирург, пожилой дяденька, весь седой. Бывший артиллерист, с Украины. Частенько заходил к нему покурить, покалякать.

По ночам его вызывали на внезапные операции: кто в автокатастрофу попал, кого подрезали.

Лежала у него «Литературка», а там статья, о тайских колдунах. И всякие притчи, как они пальцами, акупунктурой и заговорами людей лечат.

Трофимыч, чадя папироской, выразился:

– Всё это ерунда.

Однако, подумав, оживился:

– Хотя, бородавки заговаривают.

– Скажите, Трофимыч, а можно бородавку заговорить?

– Как хирург с тридцатилетним стажем отвечу – нельзя, невозможно. Без хирургического вмешательства никак.

– А вы видели?

– Да, видел. Но как врач скажу: без хирургического вмешательства никак.

– Но вы видели?!

– Видел… бабка удаляла.

Он задумался, и стряхнул пепел. И как-то философски умолчал.

Вот такая история. Когда-нибудь мы к ней вернёмся.

Запись от Дмитрия Хоботова.